П.И. Рогозин - Психея часть2

Что мы знаем о душе?

В ежедневном житейском обиходе мы пользуемся словом "душа" так часто, а иногда с такой убежденностью, что трудно было бы заподозрить нас в неискренности или не признать за нами серьезных познаний о душе, подкрепленных личным опытом.

Вспомним хотя бы такие выражения, как "тайники души", "без души человек", "душа болит", "душа радуется", "отзывчивая душа", "тяжело, грустно на душе" и др. Кто найдет во всей этой "душевной" терминологии что-либо непонятное, неприемлемое? Кто скажет, что все это пустые слова, случайные фразы, без смысла и значения? Напротив, люди не возражают против существования души, верят в нее, но верят с некоторой осторожностью, серьезно опасаясь, чтобы вопрос о душе, со всеми утверждениями и выводами, как-нибудь не скатился в область религии. Не в этом ли кроется причина, почему до нынешнего дня душа никогда еще не являлась главным предметом изучения? Философы и ученые всех рангов и положений старались как бы обойти душу, отделываясь общими фразами из опасения, что признав собственную свою душу, они должны будут признать в вытекающую из этого признания ответственность перед Создателем их души. Люди эти сравнительно мало интересовались собственной душой, не пытались проникнуть в ее сущность, не следили за ее развитием, не задумывались над ее запросами, склонностями и побуждениями. Не странно ли, что вопрос, который должен был бы интересовать человека больше прочего, остается в каком-то преступном пренебрежении. "И вот приходят люди, - говорит блаженный Августин, - и дивятся высоким горам и широким морским приливам, шумным потокам и океану, течению небесных светил, но о самих себе забывают". Людям некогда думать о душе. "Человеческое несчастье состоит в том, - говорит Метерлинк, - что -человек живет вдали от своей души, стремится быть в стороне от духовной жизни". При таком безрассудном удалении человека от всего самого насущного надо ли удивляться, если он заявляет о своем неверии открыто? На вопрос: верите ли вы в бессмертие души? - человек, никогда не интересовавшийся душой, отвечает из боязни обнаружить свое невежество: "Что за вздор? Конечно, не верю!". И невежество звучит тогда "модно" и "научно".

Одно время скептики утверждали, что у человека "нет души" и ссылались на существование в мире идиотов, юродивых, слабоумных. Но вскоре было установлено, что в подобных случаях мы имеем дело не с отсутствием души, а с поврежденностью мозгов, чрез которые душа проявляет себя. Это своего- рода "фальшивый аккорд поврежденной арфы".

Напрасно люди пытаются разрешить загадку человеческой души своими силами и средствами. Напрасно люди подбирают ключи или действуют отмычками в духовных вопросах. ХРИСТОС - истинный ключ, легко и просто открывающий все тайны невидимой духовной жизни. "Я Свет миру, кто последует за Мною, тот не будет ходить во тьме, но будет иметь свет жизни". Этот свет Божий озаряет и вопрос бытия нашей души.

Священное Писание открывает нам, что человек состоит из духа, души и тела. Об этих трех ипостасях единой человеческой сущности мы читаем в послании апостола Павла к Фессалоникийцам: "Сам же Бог мира да освятит вас во всей полноте, и ваш ДУХ, И ДУША, И ТЕЛО во всей целости да сохранятся без порока в пришествие Господа нашего Иисуса Христа".

Слово Божие пользуется словом "душа" в разных значениях. В одном случае, люди исчисляются душами: "По числу душ в шатре"... В другом, душа означает "жизнь": "Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих"... Иногда "кровь" жертвенных животных называется "душою" (Лев. 17 гл., Втор. 12 гл.). Говоря о "душе", которая в "крови", Слово Божие, конечно, говорит о душе, как о "жизни" и "дыхании", а не о духе; но есть "духовные буквоеды", невежды, которые безрассудно смешивают принцип жизни с духовным началом и, таким образом, зачисляют и человека в разряд несознательных "животных". Слово Божие всегда проводит весьма строгое различие между скотом и человеком, потому что у них совершенно разное происхождение, назначение, задачи и цели. В начале Словом Божиим небеса и земля составлены из воды водою", а тело человека создано Богом "из праха земного". Причем, сперва было создано "тело", а позже - "душа". Бог дал ЖИЗНЬ всякой твари, человеку же дал не только жизнь, но и душу, разумную и свободную.

Душа всегда разумеется, как некая неразрывная совокупность всех наших чувствований, сокровищница нашего мышления, источник внутренней привлекательности и красоты, отображение Бога, синтез нашей личности, организующий нашу сущность, объемлющий наши свойства и способности. Душа - скрытая в нас верховная власть, очаг индивидуальности, местопребывание нашего "внутреннего человека". Душа-субстанция, возникающая в момент воссоединения духа с телом, сущность, связующая духовное начало в человеке с началом материальным. Душа - "храм Божий, если Дух Божий живет в нас".

Человек - обладатель бренного тела и бессмертного духа. Душа-это воплощенный дух.

Что же мы знаем об этой связи духа с телом, и почему нужно было ввести термин "душа" для определения этой связи материального с духовным?

Приходится смиренно сознаться, что после тысячелетий человеческой истории, самоуглубления и самоисследования, человек для самого себя и для других остается неразгаданной тайной.

Если врачи и физиологи, изучающие телесную "оболочку" человека, становятся в тупик, признают свою ограниченность и неведение, то что можно сказать о людях, изучающих эту изумительную область, в которой действует невидимый, бессмертный дух человека?

"И сотворил Бог человека по образу Своему... И создал Господь Бог человека из праха земного и вдунул в лице его дыхание жизни и стал человек ДУШОЮ живою" (Быт. 1 гл. 26-27 ст.; 2 гл. 7 ст.). - Так сказано в Писании о тройственности нашей человеческой природы при ее создании. И вот что говорится о "распаде" этой тройственности, в момент физической смерти человека: "И возвратится прах в землю, чем он был, а дух возвратится к Богу, Который дал его...". В этом стихе не только Сам Бог открывается нам, как Создатель, но Он заявляет также, что по Его божественной воле мы, люди, получили от Него и духовное, и материальное начало, мудро соединенные им в единое целое, назвав это целое ДУШОЮ. Душа-это ничто иное, как сумма двух слагаемых-духа и тела; это синтез духовных и телесных проявлений человека. Спросите врача, что такое человек, и он ответит: телесный "организм" с многоразличными органами и системами: нервной, лимфатической, пищеварения, кровообращения Н пр. Спросите об этом же психолога, и он ответит:-"душа". Спросите богослова, и он скажет: - "дух". И все эти три ответа будут вполне правильными, ибо все эти три области человеческого существа так тесно связаны, что ни доктор, ни психолог, ни богослов не могут точно определить установленные Творцом границы проявлений духовных, душевных и телесных. Нам, людям, трудно понять друг друга и, часто, мы не способны понять и анализировать самих себя.

Но такая наша ограниченность в познании самих себя, не должна служить преградой к принятию верой того божественного откровения о человеке, какое мы находим на страницах Священного Писания.

Вы можете, если хотите, считать эти утверждения недоказанными или отрицать то, что душа человеческая исходит от Бога, все ваши слова, пусть даже самые громкие, всегда останутся пустыми словами. Человеческая логика никогда не сможет опровергнуть факта существования души, ибо этот факт, так сказать, по ту сторону всякой человеческой логики. Священное Писание предлагает нам свои истины без объяснений и доказательств. Бесполезно объяснять и доказывать то, что само по себе очевидно и неопровержимо.

Рассказывают об одном атеисте враче, который, встретив пастыря у постели больного, иронически заметил: "А вы все еще продолжаете охотиться за душами?".

"Да,- ответил пастырь,-"следуйте за Мною, повелевает Христос, и Я сделаю вас ловцами человеков".

"Но, скажите откровенно, пастырь, видали ли вы когда-нибудь человеческую душу?".

"Нет!" - ответил пастырь.

"Тогда, может быть вам приходилось испробовать ее на вкус, как мы пробуем вкусное блюдо, и вы можете сказать, каков он?". Доктор, увлеченный собственным остроумием, даже расхохотался.

"Нет, мне вкусовые ощущения ничего не говорят о человеческой душе", - ответил пастырь.

"Странно! Ну тогда вам когда-нибудь приходилось вероятно ее обонять и вы, конечно, знаете ее запах?".

"И на этот вопрос я не могу, к сожалению, ответить утвердительно", - сказал пастырь.

"Разрешите тогда предложить вам еще один вопрос", - заранее празднуя свою победу воскликнул доктор,- "чувствовали ли вы когда-нибудь душу человека?".

"Да! Слава Богу! Я чувствовал ее и чувствовал ее неоднократно", - ответил пастырь, пользуясь словом "чувствовал" - в переносном, конечно, смысле.

"Вы представили мне несколько отрицаний и одно только утверждение", - сказал врач. "Одно ваше сомнительное доказательство существования души меня не удовлетворяет!"...

Тогда пастырь в свою очередь начал задавать вопросы врачу и спросил его, действительно ли он является доктором медицины?

"Да!" - ответил доктор.

"Видели ли вы когда-нибудь боль?"

"Нет!".

"Слышали ли когда-нибудь боль?".

"Нет!".

"Пробовали ли боль?".

"Нет!".

"Обоняли ли боль?".

"Нет!".

"Чувствовали ли вы боль?".

"Да! Много раз чувствовал", - ответил доктор.

"Как видите", - сказал пастырь,-"ваше утверждение, что вы чувствовали боль так же убедительно, как и мое утверждение о постижении чувством человеческой души. Ваша логика, доктор, оказывается под большим сомнением и, тем не менее, из сделанных мною предпосылок вы отказываетесь вывести трезвые заключения. Ваше знание о душе весьма скудное, предвзятое и неглубокое".

Да, мы душу чувствуем! Мы интуитивно ее воспринимаем. Глаза, тон и манера речи, выражение лица человека говорят больше, чем самые горячие утверждения и отрицания. Это противоречие, которое мы наблюдаем между истинным душевным состоянием человека и смыслом его речи, русский человек хорошо подметил и оттенил -в афоризмах своей житейской мудрости: "Говори так, чтобы я тебя видел", "Что в сердце варится, на лице не утаится".

В Священном Писании мы находим много примеров, когда людские слова идут вразрез с тем, что переживает человек:

- "Люблю тебя", а сердце твое не со мною", - говорит Далида Самсону. "Уста их мягче масла, а в сердце их вражда; слова их нежнее елея, но они суть обнаженные мечи", характеризирует своих современников царь Давид. "Как в воде лице к лицу, так сердце человека к человеку", - пишет Соломон.

Душу человека мы всегда чувствовали, и не можем не чувствовать ее даже и в наше трудное время, когда человек нравственно опустился, обезличился, когда душа его находится в каком-то доселе невиданном состоянии оцепенения. Сбываются, как видно, те проклятия, которые издревле были предназначены богоотступникам: "поразит тебя Господь сумасшествием, слепотою и оцепенением сердца. И ты будешь ощупью ходить в полдень, как слепой ощупью ходит впотьмах, и не будешь иметь успеха в путях твоих, и будут теснить и обижать тебя всякий день, и никто не защитит тебя". "Грех начертан на скрижали сердца их". "В сердце у них зло". "Ты закрыл сердце их от разумения". Когда душа человеческая находится в таком тяжком состоянии, не приходится удивляться, если на вопрос: что ты знаешь о душе твоей? Человек отвечает словами Свящ. Писания: "Я не хочу знать души моей!" Или, подталкиваемый мелким своим человеческим любопытством и предрасположенностью к поверхностному изучению и познанию души, начинает смудрствовать сверх того, что написано", "вторгаясь в то, чего не видел, безрассудно надмеваясь плотским своим умом.